СТ 281 УК РФ.
1. Совершение взрыва, поджога или иных действий, направленных на разрушение или повреждение предприятий, сооружений, объектов транспортной инфраструктуры и транспортных средств, средств связи, объектов жизнеобеспечения населения в целях подрыва экономической безопасности и обороноспособности Российской Федерации, — наказывается лишением свободы на срок от десяти до пятнадцати лет.
2. Те же деяния: а) совершенные организованной группой; б) повлекшие причинение значительного имущественного ущерба либо наступление иных тяжких последствий, — наказываются лишением свободы на срок от двенадцати до двадцати лет.
3. Деяния, предусмотренные частями первой или второй настоящей статьи, если они повлекли умышленное причинение смерти человеку, — наказываются лишением свободы на срок от пятнадцати до двадцати лет или пожизненным лишением свободы.
Комментарий к Ст. 281 Уголовного кодекса
1. Предметом преступления являются предприятия (производственные комплексы), сооружения (мосты, плотины и др.), объекты транспортной инфраструктуры и транспортных средств, средств связи, объектов жизнеобеспечения населения (водохранилища, линии электропередач и др.). Указанные объекты могут находиться в различной форме собственности. О понятии объектов транспортной инфраструктуры и транспортных средств см. комментарии к ст. 263 — 264 УК.
2. Объективная сторона преступления выражается в форме действий: а) взрыва; б) поджога; в) иных действий, направленных на разрушение или повреждение указанных объектов. Под иными действиями понимаются затопление, крушение, выведение из строя и др. Разрушение — это приведение объекта полностью в негодное состояние. Повреждение — приведение объекта в частично негодное состояние с возможностью его восстановления и (или) ремонта. Отдельные квалифицированные виды диверсии требуют наступления последствий в виде значительного имущественного ущерба либо наступления иных тяжких последствий (п. «б» ч. 2) или смерти человека (ч. 3).
3. Преступление (ч. 1) признается оконченным с момента совершения указанных действий, независимо от наступления последствий. Отдельные виды квалифицированной диверсии, требующие наступления последствий, являются материальными составами.
4. Субъективная сторона характеризуется прямым умыслом и специальными целями по подрыву экономической безопасности и обороноспособности. Причинение смерти человеку (по ч. 3) также должно охватываться умыслом лица.
5. Понятие значительного ущерба и тяжких последствий (п. «б» ч. 2) является оценочным понятием. Деяние, предусмотренное в ч. 3 ст. 281 УК, дополнительной квалификации по ст. 105 УК не требует.
Объективный аспект
Противоправные действия виновного выражаются в совершении поджога, взрыва, других общеопасных поведенческих актах. К числу последних, к примеру, можно отнести затопления, обвалы, поражение ядовитыми веществами и пр.
Цель всех этих действий – причинить разрушение или повредить объекты обороны и жизнеобеспечения населения, причинить вред здоровью либо жизни граждан.
Под разрушением следует понимать приведение имущества в полную негодность. При таком состоянии объекты не могут быть восстановлены или их реконструкция является экономически нецелесообразной.
Повреждением считается приведение имущества в частичную негодность. Такие объекты можно восстановить.
Второй комментарий к Ст. 281 УК РФ
1. Основным непосредственным объектом преступления является обороноспособность государства и экономическая безопасность, т.е. безопасность государства в экономической сфере.
2. Объективная сторона диверсии характеризуется активными действиями указанными в комментируемой статье УК.
Преступление считается оконченным с момента совершения описанных в диспозиции действий, даже если виновному не удалось разрушить или повредить перечисленные в диспозиции объекты.
3. Субъективная сторона диверсии характеризуется прямым умыслом. При этом виновный преследует цель подрыва экономической безопасности и обороноспособности государства.
4. Субъектом диверсии является лицо, достигшее возраста 16 лет.
5. Часть 2 ст. 281 УК предусматривает ответственность за диверсию при отягчающих обстоятельствах — совершенную организованной группой, причинение значительного имущественного ущерба либо наступление иных тяжких последствий.
6. Часть 3 ст. 281 УК предусматривает умышленное причинение смерти человеку.
Характеристика деяния
Диверсия считается исключительно опасным преступлением. Это связано с тем, что в качестве объекта посягательства выступает обороноспособность и экономическая безопасность государства, а само деяние совершается общественно опасными способами. Все это, безусловно, ставит под угрозу здоровье и жизнь населения.
Исходя из содержания ст. 281 УК РФ, предметами посягательства можно назвать:
- предприятия – заводы, комбинаты, фабрики и пр.;
- сооружения – плотины, мосты, электростанции, туннели и т. д.;
- транспорт и пути сообщения;
- объекты жизнеобеспечения – склады с продовольствием, системы водоснабжения и пр.;
- средства связи.
От «вредительства» к «шарашкам»
Осужденными по «вредительским» статьям чаще всего становились профессора и инженеры. В 1931 году коллегия ОГПУ по статье 58.7 и 58.11 УК (организация вредительства) осудила 50-летнего профессора Сельхозинститута Михаила Архангельского на пять лет лагерей; лишение свободы затем заменили высылкой в Сибирь.
В 1933 году по тем же статьям к расстрелу приговорили 50-летнего селекционера Зональной опытной станции зернового хозяйства, профессора Виктора Берга из Омска. Год и четыре месяца лагерей по статье 58.7 УК получил в 1930 году инженер Народного комиссариата путей сообщения Евгений Блиняк. Через два года в Казахстан сослали профессора Казанского государственного ветеринарного института Михаила Крылова, осужденного по статьям 58.7 и 58.11 УК. Все они позже были реабилитированы.
В 1989 году возглавляемая Александром Яковлевым Комиссия по реабилитации установила, что только за 1929-30 годы как «вредителей» в СССР осудили более 600 ученых и инженеров. Как о, борьба с «вредительством» в первую очередь касалась высококвалифицированных специалистов — поэтому она стала главным источником кадров для «шарашек», где осужденные продолжали работать по специальности.
Ущерб и другие последствия
Значительный имущественный вред – является оценочным понятием. Размер ущерба определяется индивидуально в каждом конкретном случае. Оценка будет зависеть от стоимости, значения и качества объекта и прочих факторов. Значение имеет и сумма затрат, необходимая для восстановления имущества.
К прочим тяжким последствиям относят:
- причинение здоровью вреда разной тяжести;
- воспрепятствование нормальной работе предприятий;
- дезорганизацию деятельности органов власти.
Субъективная сторона
Диверсия всегда совершается с прямым умыслом. Это значит, что виновный осознает противоправность действий, понимает последствия, но желает совершить преступление.
Мотивы деяния бывают самыми разными. К примеру, диверсанты могут руководствоваться корыстными намерениями, желанием отомстить, ненавистью к существующему государственному строю и пр. В качестве обязательного критерия для оценки деяния по ст. 281 выступает цель – причинить ущерб экономической безопасности, подорвать обороноспособность государства.
Опасные последствия
Субъективный аспект квалифицированного состава, предусмотренного частью 2 комментируемой нормы, отражает материальную составляющую деяния. Другими словами, виновный, совершая умышленные действия, понимает их опасность, предполагает, что возникнет значительный имущественный вред или иные тяжкие последствия, но желает, чтобы они наступили.
В этом контексте не исключается и причинение человеку смерти по неосторожности. В ходе диверсии всегда есть риск гибели людей. Если смерть произошла вследствие неосторожности, то квалификация по совокупности посягательств не осуществляется. Если же целью действий была конкретно гибель людей, то наказание вменяется по статьям 281 и 105 УК.
К ответственности за деяние можно привлечь с 16 лет.
«Вредители» в суде: Шахтинское дело и другие процессы
Первое громкое дело «вредителей» — Шахтинский процесс. 10 марта 1928 года в газете «Правда» вышло сообщение прокурора Верховного суда СССР: «На Северном Кавказе, в Шахтинском районе Донбасса, органами ОГПУ при полном содействии рабочих раскрыта контрреволюционная организация, поставившая себе целью дезорганизацию и разрушение каменноугольной промышленности этого района Тщательный анализ многочисленных дезорганизующих промышленность явлений (пожары, взрывы, порча машин, завалы шахт) привел к обнаружению контрреволюционных преступников».
Утверждалось, что «руководящий центр» группы составили бывшие собственники и акционеры каменноугольных предприятий Донбасса, находящиеся за границей и связанные с агентами «германских промышленных фирм и польской контрразведкой».
В подпольной организации якобы состояли инженеры, техники и служащие, «многие из них были раньше агентами белой контрразведки». Следователи настаивали, что «ненужные затраты капитала», снижение качества продукции, затопления и взрывы на шахтах были результатом саботажа. «Закупалось за границей ненужное оборудование, иногда устарелые машины, иногда, наоборот, самые новейшие, применение которых заводами было невозможно по техническим условиям южноугольного района», — отмечал прокурор. Главной же задачей заговорщиков был «срыв всей промышленности» и ухудшение обороноспособности СССР.
Фигурантам дела предъявили обвинения по статьям 58.7 и 58.11 УК (организационная деятельность по подготовке государственных преступлений). В сообщении говорилось, что обвиняемые уже арестованы. При этом первые аресты прошли еще в июне 1927 года — через месяц после того, как в Шахтах начались волнения горняков.
Согласно документам из архива президента России, заместитель председателя ОГПУ Генрих Ягода доложил Сталину о раскрытии контрреволюционной организации в Шахтах 2 марта 1928 года.
Перед группой следователей, которые вели дело, поставили задачу любыми средствами добиться чистосердечных признаний и придать процессу «общегосударственный характер», пишут авторы сборника «Репрессированные геологи». Обвиняемых на трое суток и больше лишали сна, запугивали, обещая неприятности их родным; на допросах арестантам зачитывали текст будущих показаний, который им предстояло повторить в суде. В итоге некоторые из фигурантов дела признались в умышленном вредительстве, получении денег от зарубежных сообщников и рассказали о планах по переброске оружия из-за границы.
Судебные слушания начались 18 мая 1928 года. Верховный суд СССР под председательством ректора МГУ Андрея Вышинского рассматривал дело в Колонном зале Дома Союзов. Процесс был открытым и длился 41 день. На улицах шли демонстрации, участники которых требовали максимально сурового наказания для «вредителей».
Гособвинителями выступали Николай Крыленко и Григорий Рогинский; кроме того, в процессе участвовали 42 обвинителя от общественных организаций. Обвиняемыми по делу проходили 53 человека, их защищали 15 адвокатов. Большинство обвиняемых, 35 человек, были горными инженерами с дореволюционным образованием.
23 подсудимых отрицали вину, десять человек признали ее частично, остальные — признали полностью.
Суд приговорил 11 обвиняемых к расстрелу; шестерым высшую меру заменили лишением свободы на 10 лет. Четверо (двое из них — германские поданные) были освобождены, еще четверо получили условные сроки. Остальных приговорили к срокам от одного до 10 лет.
«Нельзя считать случайностью так называемое шахтинское дело. «Шахтинцы» сидят теперь во всех отраслях нашей промышленности, — говорил Сталин на пленуме ЦК в апреле 1929 года. — Многие из них выловлены, но далеко еще не все выловлены. Буржуазное вредительство есть несомненный показатель того, что капиталистические элементы далеко еще не сложили оружия, что они накопляют силы для новых выступлений против Советской власти».
В конце 2000 года Генпрокуратура России реабилитировала всех осужденных по Шахтинскому делу: ведомство заключило, что аварии и затопления на шахтах были следствием послереволюционного упадка промышленности Донбасса.
Тем не менее, именно Шахтинский процесс сформировал стандарты уголовного преследования «вредителей». С 25 ноября по 7 декабря 1930 года в Москве слушалось дело Промпартии. Обвинителем по нему также выступал Крыленко, председательствовал — Вышинский. На скамье подсудимых на этот раз оказались восемь человек, в основном, ученые и технические специалисты — директор Теплотехнического института Леонид Рамзин, зампред производственного сектора Госплана Иван Калинников, инженер Всесоюзного текстильного синдиката Ксенофонт Синтин. В этот раз вину признали все фигуранты дела. По версии следствия, они пытались спровоцировать экономический кризис, который стал бы прелюдией к иностранному военному вторжению, а также в шпионаже и диверсионной работе по заданию Генштаба Франции.
Пятерых подсудимых тогда приговорили к расстрелу, но затем это наказание заменили сроками до 10 лет. Остальные фигуранты дела Промпартии получили по восемь лет лагерей.
В 1931-32 годах на советских электростанциях участились аварии — из строя выходили котлы, моторы, турбины и генераторы. Это стало поводом для еще одного дела «вредителей». Эксперты, привлеченные обвинением, утверждали, что поломки оборудования были результатом «преступной небрежности или прямого вредительства». 17 фигурантов дела — начальников нескольких электростанций, их подчиненных и сотрудников английской , инженеры которой обслуживали станции — обвинили по четырем статьям, в том числе по 58.7 УК. Помимо вредительства им инкриминировали сбор секретных сведений военно-государственного значения и передачу их британцам. ВС приговорил троих подсудимых к 10 годам лагерей с конфискацией всего имущества. Двух британцев осудили на три и два года лишения свободы, еще трое отделались выдворением из СССР, один был оправдан. Остальные обвиняемые получили сроки от полутора до восьми лет лагерей; лишь один — гражданин СССР — был оправдан.
В марте 1930 года кампания против «вредителей» коснулась нефтяников — «Нефтяной бюллетень» вышел со статьей о невыполнении плана «Азнефтью» и вредительстве на предприятии. Вскоре были арестованы инженеры, руководившие нефтяной промышленностью Баку. Аресты продолжились и в 1931 году; в 1937-м как вредителей арестовали нескольких высокопоставленных чиновников — например, начальника Главного управления нефтяной промышленности Михаила Баринова.
В 1954 году по «вредительской» статье 58.7 осудили следователя Михаила Рюмина, который вел одиозное «дело врачей». Верховный суд признал его виновным в фальсификации материалов, «на основании которых были созданы провокационные дела и произведены необоснованные аресты ряда советских граждан, в том числе видных деятелей медицины».
«Как показали в суде свидетели, Рюмин, применяя запрещенные советским законом приемы следствия, принуждал арестованных оговаривать себя и других лиц в совершении тягчайших государственных преступлений — измене Родине, вредительстве, шпионаже», — писала «Правда» в июле 1954 года. Ввиду «особой опасности вредительской деятельности» Рюмина приговорили к расстрелу.
