Люди, которые оказываются в местах лишения свободы, вынуждены жить в суровых условиях и в постоянном присутствии других — во всех странах это порождает жесткую иерархию среди заключенных. А поскольку ГУЛаг был беспрецедентно масштабной и жестокой тюремной системой, то и возникшая в этих сталинских лагерях и тюрьмах иерархия «каст» заключенных была очень суровой. Даже в современных исправительных учреждениях, спустя более чем полвека, имеется разделение «сидельцев», которое практически без изменений пришло именно из ГУЛага.
Блатные
Это короли в тюремной иерархии, выше блатных только воры в законе. Но «законников» несколько сотен, а блатных десятки тысяч. Именно они «держат» зону или тюрьму. Блатные обычно не работают, но в любом случае официальная должность на зоне для них западло, иначе неминуем перевод в «козла». Любая должность на воле, так или иначе связанная с обслуживанием (таксист, официант, парикмахер), служит запретом для получения на зоне (в тюрьме) статуса блатного. Блатным также не может стать прошедший армейскую службу. Блатные вправе расходовать деньги из «общака» на «целевые» нужды – подкуп, «подогрев». Они также разбирают внутритюремные конфликты «по понятиям» и назначают наказание виновным.
В чем отличие «мужиков» от других «тюремных мастей»
«Прописавшихся» в местах лишения свободы (далее – МЛС), помимо собственно воров в законе, условно делят на 4 основные масти, каждой из которых соответствует определенный цвет – блатных называют «черными», мужиков «серыми», козлов «красными», а опущенных – «голубыми». Иерархическое продвижение на зоне и в тюрьме, по большому счету, возможно только вниз – лишенный статуса зек теряет его безвозвратно.
«Мужики» – наиболее многочисленная и весьма обособленная каста заключенных. Это зеки, которым, в отличие от блатных, по воровским понятиям, дозволяется, более того, вменяется в обязанность работать. Правильный «мужик», вместе с тем, не идет на сотрудничество с тюремной или лагерной администрацией и не занимает какие-либо должности по назначению «хозяина» – начальника тюрьмы (зоны) – это считается западло. Если «мужика» с его согласия назначают, к примеру, завхозом, вор в законе обязан снизить статус такого назначенца и перевести того в «козлы» («красные» – те, кто сотрудничает с властью).
У «мужиков» могут быть свои авторитеты, которые имеют определенное влияние даже на блатных. Но «мужики» предпочитают не лезть в тюремно-зоновски е разборки, честно тянут срок и ждут освобождения. Однако тюремных правил они стараются придерживаться – иначе за решеткой не выживешь.
Терпимое отношение воров в законе к «мужикам» объясняется рядом причин. Во-первых, представители данной масти составляют основную массу заключенных в МЛС, эти «рабочие лошадки» выполняют большую часть трудовых обязанностей на производственных участках любой тюрьмы или зоны. Соответственно, от нормального функционирования промзон в МЛС во многом зависит жизнь исправительного учреждения в целом.
Во-вторых, есть гипотеза, что в голодные 30 – 40-е годы «мужики» серьезно поддержали «законников» своими «пайками» и выступили на стороне воров в кровавой войне с «суками» (ворами в законе, которые с оружием в руках воевали на фронтах Великой Отечественной войны, что запрещается воровским кодексом).
Тем не менее, любой «мужик», как и представитель другой масти, в мгновение ока может сменить «амплуа» за свое поведение (за сделанный «косяк») – переместиться по иерархической лестнице на одну, а то и несколько ступенек вниз. Вор в законе никогда не станет «опускать» сам – для этого есть зеки рангом ниже.
Первым делом по «заезду» на зону «мужик», как и представители остальных мастей, должен «обозваться» – то бишь, представиться, кто он «по жизни». Ворам врать бессмысленно – тюремный телеграф не «Почта России», информация о человеке на зону поступает очень быстро. За «гнилой базар» вор может приказать и «опустить» выдумщика. Кстати, и самого вора в законе по понятиям можно перевести в «мужики» – для этого равный по званию (другой вор в законе) должен дать провинившемуся по ушам. Таким же способом переводят в «мужики» и блатных.
«Мужики» на зонах держатся особняком от других категорий заключенных, и в этом ничего унизительного нет, если представителями данной касты соблюдаются воровские (тюремные) законы.
Комментировать
Оставить комментарий
Отменить ответ
«Козлы»
Те, кто пошел на сотрудничество с «хозяином» (администрацией МЛС) – завхозы, коменданты и т.п. В «черных» зонах, где верх держат блатные, «козлов» могут даже изолировать от остальных зеков. В «красных» МЛС у «козлов» есть режимные послабления и другие привилегии, отличающие их от других осужденных. Фраза «за «козла» ответишь» – из зоновского лексикона: назвать в тюрьме человека «козлом», если тот таковым не является – тягчайший косяк, за такое должна последовать незамедлительная «ответка», иначе обозванный в действительности рискует быть переведенным в ранг «козлов».
Те, кто пошел на сотрудничество с «хозяином» (администрацией МЛС) – завхозы, коменданты и т.п. В «черных» зонах, где верх держат блатные, «козлов» могут даже изолировать от остальных зеков. В «красных» МЛС у «козлов» есть режимные послабления и другие привилегии, отличающие их от других осужденных. Фраза «за «козла» ответишь» – из зоновского лексикона: назвать в тюрьме человека «козлом», если тот таковым не является – тягчайший косяк, за такое должна последовать незамедлительная «ответка», иначе обозванный в действительности рискует быть переведенным в ранг «козлов».
«Красные», они же «козлы»
Таким было общеупотребительное название заключенных, которые сотрудничали с руководством лагеря, получали от надзирателей поощрение и гласное (либо негласное) право на дисциплинарные воздействия на все прочие категории сидельцев. К «козлам» относили всех, кому доставалась какая-либо административная или имеющая бонусы должность в лагере — это люди, которые могли иметь доступ к продуктам на кухне или, например, к распределению одежды. Даже если занятие не предполагало возможности что-то урвать, но освобождало от тяжелых общих работ, человек на этой работе считался «козлом».
Были также в лагерях различные дисциплинарные и «воспитательные» отряды из числа заключенных — это и были «красные» в классическом понимании. Они докладывали надзирателям о различных нарушениях дисциплины и вообще о делах заключенных, могли позволить себе физические издевательства или поспособствовать, чтобы кого-либо наказали по лагерным правилам.
Разумеется, т. н. «козлов» не уважали, и для любого другого заключенного причисление к «козлам» считалось тяжким оскорблением. Но вот власть у этих людей всё же была — их опасались и не принимали в сообществе «блатных» или «мужиков» за своих, так как за ними стояло само руководство лагеря.
Хотя в период «сучьих войн» (последние десятилетия существования ГУЛага) к «красным» переметнулись многие «блатные» (кто идеологически, кто просто по соображениям безопасности или выгоды).
«Петухи» или «опущенные»
Самая низшая каста в тюремной иерархии. Не сказать чтобы многочисленная в процентном соотношении с другими мастями, но к «опущенным» условно можно отнести также опустившихся зеков – «чушков», не следящих за собой, не мытых, грязно одетых. «Чушко», как и «петухов», на зоне сторонятся и их место часто также у параши. «Петух», строго говоря, – пассивный гомосексуалист. Либо «голубой» (вне зависимости от активно-пассивной позиции), пришедший таковым с воли, либо «обиженный» уже на зоне. «Петухи» не обладают на зоне никакими правами, они изгои, от которых остальные сидельцы стараются максимально дистанцироваться – у «голубых» своя посуда с дыркой и собственное место поближе к туалету. Вся грязная работа в неволе – мытье сортиров, обслуживание помойных ям и многое другое – на «опущенных». Слово «петух» и родственные ему слова – «курица», «курятник», «гребешок» и все остальные, хоть каким-то образом связанные с этой птицей – очень оскорбительны по отношению к конкретному осужденному, за них сразу же требуется призывать к ответу, иначе этот статус также, как и с «козлом», к зеку может прилипнуть, и уже безвозвратно.
«Мужики»
Численно эта категория всегда превосходила все прочие, поскольку это и была основная «серая масса» контингента в лагерях и тюрьмах. Кстати, их так и называли — «серые». Это люди, которые в основном оказывались осужденными за единично совершенные, часто очень несущественные, преступления: мелкие кражи, бытовые драки и пр.
А учитывая специфику сталинской судебной системы и практику осуждения людей по «политическим» статьям, то в категории «мужиков» оказывались и представители интеллигенции, и люди с «неправильными» биографиями, и мн. др. То есть это определение характеризовало не социальный слой, из которого вышли эти люди (простонародье), как может показаться из их названия, а функцию и социальную роль, которую они получали в лагере.
Мужики ходили на все виды работ, им не полагалось особых привилегий. Если кто-то из них попадал на более выгодное место в лагере (например, работник кухни или библиотекарь), его могли перестать считать «мужиком», а счесть «красным».
«Шестерки», «шныри», «шерстяные» и «фуфлыжники»
«Щестерки» – слуги, слабохарактерные люди, готовые за подачку выполнять разного рода указания. «Шестерок», разумеется, никто не уважает, поскольку на зоне каждый сам за себя. Классический тип «шныря» – Промокашка в фильме «Место встречи изменить нельзя», у него и кликуха подходящая для масти. «Шныри» прислуживают блатным, по сути, они те же «шестерки». За неимением «объекта поклонения» легко могут быть переведены в «опущенные». «Шерстяные» – беспредельщики, либо своей воле, либо по наущению «хозяина». Нередко это блатные, которые повели себя не по понятиям. «Шерстяных» «правильные» зэки обычно режут или переводят в разряд «петухов». «Фуфлыжник» – «двинувший фуфло», «блефанувший» – зек, своевременно не расплатившийся за проигрыш в азартных играх на интерес. Карточный и иной долг на зоне – дело святое, поэтому участь у неплатежеспособного «фуфлыжника» незавидная.
Комментировать
«Опущенные»
Это однозначно самая низшая каста. Общепринятыми названиями таких людей были также «голубые» или «петухи».
В числе «опущенных» оказывались люди нетрадиционной сексуальной ориентации (а в тогдашнем законодательстве за это была уголовная статья). Также зачастую уже в самих лагерях «опускали» бывших милиционеров, представителей госорганов и тому подобных работников. Но бывало и так, что среди «опущенных» оказывались и другие люди: например, стукачи (доносчики), или не отдавшие карточный долг, или просто слабые духом, «сломавшиеся» люди.
Кадр из фильма «Беспредел»
На «петухов» возлагали самые худшие и грязные виды работ, им выделяли только худшие места в общих камерах. К их личным вещам (обычно набор этих предметов ограничивался одеждой и металлической посудой) никто не должен был прикасаться, для этого даже делались отметки на предметах — миску и ложку иногда помечали дырками. К самим «опущенным» также не прикасались, с ними не разговаривали (только озвучивали команды и требования), а замеченный в малейшем контакте с «петухом» или его вещами человек сам становился «заполосканным» — еще не «опущенным», но как бы под подозрением.
Была, конечно же, практика гомосексуальных насильственных отношений с «петухами»: «опущенные» должны были обслуживать «блатных», а иногда и «козлов». Между «мужиками» и «петухами» такая практика была редка. Это считалось внутрилагерной проституцией — за каждый такой акт опущенному давали мизерное поощрение.
В некоторые периоды существования ГУЛага или в отдельных лагерях иногда возникали дополнительные касты заключенных. Например, в период ВОВ и в послевоенные годы лагеря заполнялись «вояками» — дезертирами с фронта, заподозренными в коллаборации с врагом.
«Были стычки глобальные»
— Я бы не сказал, что мусульмане устанавливают свои порядки в колониях, как об этом часто говорят, — рассказывает Игорь, отбывающий сейчас срок в колонии строгого режима в Мордовии. — Просто к ним никто не лезет, они стараются держаться вместе. Есть мусульмане, а радикальные они или нет — не знаю. Я вот впервые слышу, что такие зоны «зелеными» называются. Честно.
Он позвонил вечером. Пока мы разговаривали с ним, слышались голоса других зеков, которые, судя по обрывкам разговоров, готовились пить чай.
«Правильные» тюрьмы
Всем преступникам известно, что за отступление от воровских законов грозит страшная расплата. Поэтому в «чёрных» колониях царит тишь и благодать для всех, кто эти законы соблюдает. Стоящие у власти авторитеты делают всё возможное, чтобы их «подопечным» хорошо жилось. Они налаживают связь с волей, за особые заслуги могут даже протащить на зону сотовый телефон. На запрещённые вещи, алкоголь и наркотики в «чёрных» тюрьмах администрация смотрит сквозь пальцы.
Закрывают глаза и на то, что зеки не выполняют назначенные им работы. Например, на «чёрной» зоне заключённые не убирают территорию и отказываются мыть свои камеры. Однако это небольшая плата за то, что в «чёрных» колониях практически не бывает убийств и драк, в отличие от «красных» и «зелёных» зон. Сегодня «чёрных» тюрем становится всё меньше и меньше. Зато «зелёных», наоборот, за последние несколько лет стало больше. И порядки в них несколько отличаются от зон других цветов.
ФСБ России собирает выпускников сирийского лагеря «Имарат Кавказ»
Обращение к религии в тюрьме, подтверждает Денис Соколов из РАНХиГС, распространенное явление. Однако лишь у мусульман получается противопоставлять себя и адептам тюремных порядков, и надзирателям. «Джамаат — это и физическая защита, и защита от унизительных обычаев. Ислам позволяет им как-то примирять себя с действительностью, оставаться людьми. При этом необязательно речь идет о вербовке и о чем-то незаконном»,— говорит он. Фактически стать частью джамаата — единственный способ спастись для мусульманина в тюрьме.
При этом колония не перестает быть идеальным местом для создания экстремистских ячеек. «Иногда в камерах появляются люди, которых можно заметить за какими-то радикальными проповедями, оперативники стараются их отсаживать в другие камеры, но понятно, что это не всегда получается»,— говорит источник “Ъ” из ФСИН. Один из самых громких подобных случаев датирован 2012 годом. Тогда сообщалось, что осужденный Валерий Ильмендеев, оказавшийся в ульяновской ИК №2 за экстремизм, начал активную вербовку сокамерников. Он давал им слушать проповеди Саида Бурятского (один из лидеров боевиков на Северном Кавказе, убит в 2010 году), показывал ролики запрещенного «Имарата Кавказ», раздавал экстремистскую литературу. Валерий Ильмендеев — член так называемого ульяновского джамаата — группировки, члены которой были приговорены к длительным срокам в 2006 году. На их счету разбои, похищения и убийства, а также распространение экстремистских идей. Другой член этой же ячейки Дмитрий Тимофеев в 2009 году был этапирован в ИК №8 в Бурятии. Как рассказал “Ъ” один из бывших заключенных этой колонии, поначалу он вел себя довольно неприметно, с окружающими не общался. «В 2013 году вдруг начался поток в колонию кавказцев, азиатов, даже один египтянин был,— вспоминает он.— Тимофеев тут же примкнул к ним, они организовали себе молельную комнату. Когда я выходил, он был дневальным в спортзале. Целыми днями они там с собратьями качали железо и что-то обсуждали, а обычным зекам туда было не попасть».
Имя угрозы
Обособленность мусульман в колониях и следственных изоляторах очень нервирует и самих заключенных, и правоохранительные органы. «Меня, например, шокировало, когда в 2011 году в “Бутырке” меня вывели на прогулку, а весь двор кричал и радовался. Оказалось, это полковника Буданова убили»,— вспоминает другой осужденный. Как говорят представители ФСИН, в учреждениях уголовно-исполнительной системы прекрасно понимают, что мусульман в камерах становится все больше, а значит, с ними нужно вести работу. По данным ведомства, в колониях и изоляторах функционирует 61 мечеть, более 230 молельных комнат. Только «официальных» мусульманских общин в пенитенциарных учреждениях насчитывается более 950, в них входят около 9 тыс. мусульман, которым приходят читать проповеди муфтии из Духовного управления мусульман.
Часть мусульман не склонна доверять «официальному» духовенству, при этом не будучи сторонниками радикального ислама. Они предпочитают существовать на зонах обособленно. По мнению Дениса Соколова, ФСИН несколько преувеличивает актуальность ИГ для российских тюрем, считая, что там обязательно будет вестись вербовка. При этом бывший осужденный из бурятской ИК №8 вспоминает, как его сокамерник, осужденный за разбой, в 2014 году заявлял остальным, что скоро выходит, а за время отсидки понял, что ему необходимо ехать в Сирию, чтобы примкнуть к антиасадовским силам. Тем не менее неизвестно, сколько россиян среди сторонников ИГ прошло через тюрьмы и СИЗО на родине. «Спецслужбы предпочитают не останавливать вербовку, чтобы иметь агентурную сеть,— говорит господин Соколов,— но контроль над тюрьмами их руководство рискует потерять».
Григорий Туманов
Термины, применяемые к арестантам
Чаще всего к арестантам применяют такие понятия, как зек и сиделец.
- Зек. Этот термин появился еще в конце 30-х годов. Его использовали в официальных документах как «з/к». Этимология относится к термину «заключенный каналоармеец». Первый раз оно появилось, когда строился Беломорско-Балтийский канал.
- Сиделец.Тюремный сиделец – это лицо, которое отбыло наказание в специальных местах и вышло на свободу. Чаще всего после отбывания наказания сидельцы выходят из тюрьмы, и у них остается только статус судимости.
У всех после отбывания наказания начинаются проблемы с устройством на работу, ведь не все работодатели хотят взять бывшего заключенного.
Также бывших зеков контролирует участковый, им регулярно нужно приходить и отмечаться. После некоторого времени статус судимости проходит, но тот, кто сидел, всегда будет об этом помнить. Ведь в тюрьмах существуют определенные законы, к которым приходиться привыкать, как бы этого не хотелось. Все заключенные должны придерживаться определенных правил и традиций тюремной среды. Выполнять их приходится всем, никто не сможет увернуться.
Настоящие зеки чтят законы тюремной жизни и живут «по понятиям», они стараются правильно все делать, дабы избежать наказания других зеков. Ведь все знают, что заключенные иногда бывают беспощадными. Надеемся, после прочтения статьи, у вас больше не возникнет вопрос, кто такие арестанты.
Кто такие арестанты сейчас?
Арестанты – это те же самые заключенные, а значит, лица, которые были подвергнуты аресту по мере пресечения. Также арестантом можно считать человека, который приговором суда был лишен свободы и отбывает наказание в специализированном месте, которым считается колония, следственный изолятор, тюрьма и т. д.
Нынешнее законодательство соотносит это понятие только с теми, кто был заключен под стражу, то есть подозреваемыми и обвиняемыми. Лица, которые уже отбывают наказание, называют осужденными.
Какими бывают зоны?
В России существует два типа зон:
- Красные.
- Чёрные.
В красных зонах администрация сохраняет за собой полный контроль над всеми сферами жизни арестантов. В чёрных зонах порядки устанавливают авторитеты из касты блатных. Администрация обычно не вмешивается в дела между заключёнными, за исключением ситуаций, когда они явно нарушают закон и у этого нарушения есть тяжкие последствия.
Иногда говорят также о серых зонах, в которых обе системы смешаны. В этом случае каждая конкретная тюрьма может существенно отличаться от других своим порядком и условиями содержания осуждённых.
