Пытки, издевательства и насилие в женских тюрьмах. Реальные истории 18+

В женских колониях нет такой строгой иерархии, как в мужских: нет разделения на ярко-выраженные касты, отсутствуют так называемые «понятия», не стыдно заниматься физическим трудом. Внимания на прежние криминальные заслуги и список «отсидок» обращают мало: важнее другое – какая личность попала в камеру, какой от нее может быть толк для остальных, насколько щедра ее родня на посылки и подарки.

Касаемо условий и санитарии – как повезет. Есть образцово-показательные места, в которых нет перебоев с горячей водой, свежая еда и сносное медицинское обслуживание. Есть и иные: с высоким процентом самоубийств из-за огромного количества насилия, с протухшей едой, отсутствием банальных лекарств, моральным и физическим унижением со стороны руководства.

Кто считается опущенной в зонах для женщин?

Изгои в женских колониях есть, как и в мужских, однако отношение к ним, скорее, брезгливое, а не агрессивное. За одним исключением: детоубийц там категорически не любят и устраивают им «темные» при первой возможности. Поэтому для этих дам приготовлены отдельные камеры с осужденными по таким же статьям. С презрением относятся к наркоманам с большим стажем, героинщицам – считается, что они продадут любую за сигарету или щепотку чая.

Сторонятся женщин с диагнозом вирусного иммунодефицита человека, больных венерическими заболеваниями, онкологией. Не терпят, как ни странно, лентяек – ведь от выработки нормы на производстве зависит весь коллектив камеры и наказание заслужат все. Поэтому совсем отказаться от работы не получится.

Подробнее об опущенных читайте тут.

Мы подготовили множество материалах о тюрьмах:

• Самые страшные тюрьмы РФ.
• Способы перевода денег заключенному в колонию.
• Ресоциализация лиц, освободившихся из мест лишения свободы.
• Является ли документом и удостоверением личности справка об освобождении из мест лишения свободы?
• Правила и особенности отмены условного осуждения.
• Подробно о гауптвахте.
• Пожизненное лишение свободы в России.
• Как развестись, если муж сидит в тюрьме?
• Дисбат Мулино.
• Понятие и особенности условного лишения свободы.

Условия содержания

От типа исправительного учреждения зависят и условия содержания. Но помимо этого, 2 одинаковые колонии по установленному режиму могут значительно различаться по условиям друг от друга. В одной из них жизнь будет невыносима, а в другой она может быть более сносной.

Как рассказывают некоторые вернувшиеся заключенные, во многом условия содержания зависят от денег. Если они есть, то за них можно приобрести для себя и более слабый режим, благосклонность начальника колонии, а также расположить к себе сокамерниц. Но если дополнительно денег никто не присылает, вновь прибывшим женщинам приходится несладко.

В качестве основных недостатков и проблем осужденные называют следующее:

1. Антисанитарные условия. Практически каждая заключенная согласится с тем, что далеко не все могут получить самые элементарные средства гигиены, даже обычное мыло. Также проблемно бывает сходить в туалет. И все интимные процедуры женщины вынуждены делать у всех на виду. А это очень нарушает психику любой представительницы прекрасного пола. Также в строгих колониях женщины не всегда получают возможность для прогулок на свежем воздухе, а это создает дополнительные источники инфекции.
2. Ужасное отношение надзирательниц. Сотрудники колонии нередко относятся к осужденным как к самым последним людям на земле. Конечно, нельзя всех обобщать. Но практически в каждой колонии осужденные встречаются с таким обращением. Поэтому унижения и оскорбления со стороны работников колонии – достаточно частое явление.
3. Скудное питание. Оно считается сбалансированным и дает возможность выжить осужденным, но назвать его качественным и полноценным нельзя. Так как на содержание преступников выделяются средства государственного бюджета, экономия происходит по максимуму. Также средства нередко задерживаются у начальника колонии, который стремится еще больше сэкономить на своих заключенных.
4. Ужасное медицинское обслуживание. Здесь очень высоки риски заболевания туберкулезом и ВИЧ. Численность заболевших поражает, так как она превышает более половины от всех заключенных. Женщин здесь не лечат, а только оказывают экстренную помощь в случае необходимости.
5. Финансовые отношения между заключенными и администрацией. Почти все осужденные признают, что если не вступать в коммерческие отношения с администрацией колонии, жизни нормальной не будет. Поэтому регулярные поборы здесь в норме. За эти средства можно купить себе дополнительные встречи с родными, ослабление имеющегося режима, а также возможность использования сотового телефона.

Безусловно, все эти махинации происходят неофициально, и документальных подтверждений этому нет. Но не может быть столько слухов, если это все было бы неправдой. Узнать об этом более подробно можно в представленном видео.

Что происходит в колониях?

Правозащитники бьют тревогу: несмотря на, казалось бы, строгий контроль и призывы к введению «прозрачности» по делам заключенных, в отдельных колониях продолжают применяться варварские методы по поддержанию порядка и удержанию в «узде» большой массы людей. Причем женщины страдают не меньше, чем мужчины.

Самые распространенные пытки и издевательства над женщинами — заключенными в современной России следующие.

1. Холодный карцер. Провинившуюся женщину отправляют в карцер. Это холодное и очень маленькое помещение, в котором часто отсутствует даже табурет, не говоря уже о лежанке. Женщину лишают еды и предметов гигиены, при попытках заснуть будят звуковыми сигналами или пинками, насилуют или избивают дубинками или кирзовыми сапогами.
2. Пытка электрошокером. Электрический ток причиняет ощутимую боль, но не оставляет следов. Этим-то и пользуются сотрудники колоний. Причем подносят электрошокер к самым чувствительным женским местам:
   Половым органам.
3. Соскам.
4. Лицу.
5. Привязывание к кровати. Такой метод применяют к буйным заключенным или к женщинам, которые отказываются принимать пищу. Их привязывают к кроватям в виде «звезды» – растянув в разные стороны руки и ноги. Используются обычные веревки, которые врезаются в кожу и не только причиняют страдания, но и оставляют плохо заживающие следы. Такая пытка длится часами: женщинам не разрешают вставать даже в туалет.
6. Пытка водой. Воду используют довольно часто. Это обливания на морозе. Жертве не дают согреться, отправляют обратно в холодную камеру, а через несколько часов снова обливают. Топят в емкости. Достаточно небольшого таза, куда наливают жидкость и окунают раз за разом лицо жертвы. Когда она начинает захлебываться — ее вытаскивают, дают продышаться, и снова окунают.
7. Пытка бессонницей. Осужденную помещают в одиночную камеру и не дают спать. В камере постоянно горит свет, а охранник заглядывает в дверной глазок время от времени и, если женщина в этот момент закрыла глаза – ее награждают тычками или ударом дубинки. Дело нередко заканчивается обмороками.

Общая характеристика

Никто не может быть точно уверен, что он никогда не окажется в тюрьме. От этого не застрахованы и женщины. Среди общего количества совершенных преступлений доля женских составляет около 5 %. В России действует около 35 исправительных учреждений различного типа. В них содержится примерно 60 тысяч женщин, в том числе несовершеннолетних девчонок сейчас около 13 000.

Все условия содержания напрямую зависят от формы исправительного учреждения. Для женщин они предусмотрены следующих видов:

• общего режима, куда попадают женщины, совершившие умышленные преступления, имеющие тяжкую и особо тяжкую степени;
• колонии–поселения, в них содержатся менее опасные преступницы, которые вынуждены отбыть наказание;
• строгого режима, в них попадают особо опасные преступницы, которые уже не первый раз совершают преступные действия.

Для самых опасных женщин России предусмотрено всего 2 учреждения, расположенных в:

• г. Березняки;
• п. Шахово.

Здесь содержатся не просто женщины, которые повторно совершили преступление, а все их деяния имели особо тяжкую степень. Обычно здесь сидят за убийства. Преступницы, которые повторно были осуждены за кражи, наиболее часто попадают в общий режим.

Помимо этих учреждений, еще есть следственные изоляторы, где содержатся обвиняемые до вынесения им приговора. Если женщина признает свою вину за тяжкое преступление, ее помещают в СИЗО. Обычно все изоляторы всегда были смешанными. Но сейчас стали разделять их, поэтому появилось 3 только женских СИЗО в столице, Санкт-Петербурге и Екатеринбурге.

Важно отметить, что женщинам не назначается пожизненное наказание, поэтому для ни нет таких специальных изоляторов, как для мужчин.

Жасмин Роуз Джонс (Jasmine Rose Jones) — женщина. Но ее почти 23 года содержали в мужской тюрьме, и там, по словам Джонс, ее насиловали, подвергали нападениям и оскорбляли просто потому, что она трансгендер.

Джонс освободили в мае 2021 года, и сейчас она работает помощницей юриста в Сан-Франциско по программе правовой защиты трансгендеров, гендерно-вариативных людей и интерсексуалов. Она рассказывает, что ее неоднократно насиловали и подвергали сексуальным нападениям мужчины-сокамерники, а сотрудники исправительных учреждений, где она отбывала многочисленные наказания, оскорбляли ее.

В то время Джонс и не думала о том, чтобы сообщать о таких нападениях руководству тюрьмы. Она боялась возмездия, боялась, что ее поместят в карцер. Тем не менее она говорила надзирателям, что является трансгендером и боится за свою безопасность. Похожие опасения высказывали и другие женщины-трансгендеры, отбывавшие срок вместе с ней. «Мы жили с этим, — говорит она. — Мы мирились с надругательствами».

Джонс не одинока.

По данным журналистского расследования NBC News, в прошлом году подавляющее большинство трансгендерных людей в Америке отправляли отбывать наказание в тюрьмы по признакам того пола, который был у них при рождении. И это несмотря на убедительные свидетельства того, что у транс-женщин гораздо больше шансов подвергнуться издевательствам и сексуальным нападениям, чем у остальных заключенных. Это данные научных исследований и опросов заключенных трансгендеров. Такая ситуация сохраняется вопреки тому, что Верховный суд еще 30 лет назад вынес знаковое решение в деле Фармер против Бреннана, придя к выводу, что целенаправленный отказ защищать заключенных трансгендеров от насилия и издевательств является жестоким и необычным наказанием.

Активисты говорят, что за это время мало что изменилось. Сейчас они добиваются изменения правил на федеральном уровне и на уровне штатов, чтобы заключенные трансы сами могли решить, где им будет безопаснее, или по крайней мере, чтобы их голос был услышан даже в том случае, если окончательное решение будут принимать администрации тюрем или независимые советы.

В 2007 году Калифорнийский университет в Ирвайне на основе проведенного исследования сделал вывод, что трансгендеров в тюрьмах подвергают сексуальным нападениям в 13 раз чаще, чем заключенных мужчин из случайной выборки. О сексуальном насилии в калифорнийском исправительном учреждении сообщили 59 процентов заключенных трансгендеров. Если брать заключенных в целом, то таких жертв насилия всего 4,4 процента.

«Трансгендерные женщины за решеткой находятся в опасности, это точно, — говорит новый исполнительный директор Национального центра трансгендерного равенства (NCTE) Родриго Хенг-Лехтинен (Rodrigo Heng-Lehtinen). — Никто не должен подвергаться в опасности, находясь в государственном исправительном учреждении».

Dagens Nyheter 03.08.2021 ИноСМИ 25.03.2021 Breitbart 01.10.2019 В 1994 году верховный суд на основании восьмой поправки вынес постановление, что отказ защищать трансгендерных людей в заключении противоречит конституции, поскольку это квалифицируется как жестокое и необычное наказание. Дело Фармер против Бреннана было посвящено предполагаемому изнасилованию в тюрьме женщины-транса Ди Фармер. По словам самой Фармер, через несколько дней после ее перевода в федеральную тюрьму в Терре-Хот, штат Индиана, она была изнасилована сокамерником. До лишения свободы она жила как трансгендерная женщина. Фармер утверждала, что этот факт, а также царившая в тюрьме Терре-Хот «атмосфера жестокости и неоднократные нападения сокамерников» означали одно: власти, поместив ее в это учреждение, намеренно отказались защищать ее от насилия.

«Он постоянно избивал меня», — вспоминает Фармер. Она говорит уверенно, но эмоционально, хотя с тех пор прошло 30 с лишним лет: «Он начал меня пинать, и я увидела нож у него в кроссовке. Это так меня напугало, что я перестала сопротивляться. Тогда он швырнул меня на кровать и изнасиловал».

«Умышленное безразличие тюремной администрации к серьезным рискам для заключенных нарушает восьмую поправку», — написал в судебном заключении судья Дэвид Саутер (David Souter). Жюри присяжных в итоге вынесло решение в пользу обвиняемых по этому делу, однако Фармер одержала победу в верховном суде.

Активисты типа Ди Фармер по-прежнему борются за то, чтобы на общенациональном уровне и на уровне штатов были введены новые требования, согласно которым трансгендеров, небинарных и интерсексуальных людей следует помещать в такие учреждения, где они чувствуют себя в наибольшей безопасности. Зачастую это означает, что делать это надо в соответствии с их гендерной самоидентификацией.

«Они не должны чувствовать, что им придется мириться с насилием, жестокостью, приставаниями и изнасилованиями, — рассказала Фармер Си-Эн-Эн. — Надо рассказывать о том, что происходит. Надо делать так, чтобы ваш голос был услышан».

«Я никогда никого не убивала и ничего такого не делала»

Для начала следует сказать, что трансгендерные люди непропорционально страдают от системы уголовной юстиции. Их сажают гораздо чаще, чем представителей других групп. По данным последнего общенационального опроса трансгендеров, проведенного NСТE в 2015 году, они попадают за решетку в два раза чаще, чем все остальные люди. У чернокожих транс-женщин шансы оказаться в заключении в 10 раз выше.

Во многих штатах трансов могут арестовать по закону просто за то, что они показываются на публике. Это законы против праздношатания с подозрительными целями, и официально они направлены против проституции. Но на практике они нацелены в основном против цветных трансгендерных женщин, причем независимо от того, занимаются они проституцией или нет.

«Меня обязательно проверяли на улице как трансгендерную женщину, — говорит активистка Бамби Сальседо (Bamby Salcedo), — Так всегда было. Меня всегда останавливали просто за то, что я шла по улице в магазин». Сальседо рассказывает, что в первый раз ее посадили в тюрьму в 19-летнем возрасте вскоре после того, как она начала процесс перехода. Следующие 14 лет она провела то в тюрьме, то на свободе. Ее сажали за наркотики и за мелкие кражи. По словам Сальседо, она воровала в основном косметику и еду. «Я никогда никого не убивала и ничего такого не делала, — заявляет она. — В 80-х годах для нас не было никаких услуг. Так что все необходимое мы получали на улице, от своих сестер. Участие в уличной экономике было для нас единственным способом выжить и жить».

По словам Сальседо, «бесчеловечное» и «безобразное» обращение с транс-женщинами в тюрьме начинается сразу по прибытии. Это подтверждает Джонс и многие другие. «Нам приказывают раздеться в присутствии многих мужчин, как надзирателей, так и заключенных, рассказывает Сальседо. — Из-за этого у многих из нас автоматически появляется чувство страха и такое ощущение… ну, что сексуальные домогательства и частые сексуальные нападения — это нормально».

Джонс в подростковом возрасте тоже провела много времени на улице после того, как мать выгнала ее из дома за признание в гомосексуальности. «Улица стала моим лучшим другом. Там я научилась быть такой, какой являюсь сегодня», — говорит она. Но вскоре жизнь на улице сменилась для Джонс жизнью за решеткой.

Насилие в заключении

Попав в тюрьму, трансгендерные люди подвергаются насилию гораздо чаще других. По данным общенационального опроса, проведенного Национальным центром трансгендерного равенства, трансгендерные заключенные подвергаются нападениям и дурному обращению со стороны сокамерников в девять раз чаще, чем остальные обитатели тюрем, а со стороны тюремного персонала — в пять раз чаще.

По данным исследования за 2015 год, почти четверть трансгендерных заключенных подвергались физическому насилию со стороны заключенных и персонала. Сальседо рассказывает, как ее в тюрьме изнасиловал мужчина, приставив лезвие бритвы к горлу. В других случаях заключенные ее избивали, причем один раз толстой палкой.

«Каждый день меня как минимум оскорбляли словесно. Каждый божий день», — вспоминает она. Бывшие заключенные из числа трансгендерных женщин говорят, что зачастую с ними дурно обращается персонал исправительных учреждений. «У них есть целый язык для транс-сообщества, — вспоминает Джонс. — Они называют нас ужасными словами, заставляют раздеваться перед другими заключенными, чтобы опозорить. Они приходили и учиняли разгром в наших камерах, отбирая косметику. Нам запрещали есть в столовой, если на нас был хоть какой-то макияж».

© AP Photo, Dave Martin Заключенные тюрьмы Уильям Э. Дональдсон в Бессемере, Алабама, США

Противники размещения заключенных по принципу гендерной самоидентификации говорят, что мужчины порой лгут, называясь трансгендерами, потому что хотят попасть в тюрьму к женщинам, к которым можно приставать. Доказательств таких случаев нет, но есть многочисленные свидетельства того, что трансгендерных женщин в мужских тюрьмах подвергают сексуальному насилию во много раз чаще, чем остальных заключенных.

«У нас нет никаких доказательств в подтверждение данного аргумента о ложных заявлениях мужчин. Этого просто нет, — говорит Хенг-Лехтинен. — Есть критерии для определения того, кто действительно является трансгендером… Все не так просто, и недостаточно заявить, что ты трансгендер».

Существует мало данных о том, насколько часто подвергаются сексуальному насилию женщины-трансы в женских тюрьмах. Объясняется это тем, что трансгендерных женщин в женских исправительных учреждениях в настоящее время очень мало. Однако бывшие заключенные из числа женщин-трансов рассказали CNN, что им было бы намного комфортнее, если бы их обыскивали надзирательницы женского пола, что является стандартной практикой в тюрьмах для женщин. А еще — что они чувствовали бы себя в большей безопасности, находясь в камере с женщинами.

Законы на бумаге

В 2003 году президент Джордж Буш подписал закон о борьбе с изнасилованиями в тюрьмах. Закон устанавливал, что министерство юстиции должно разработать федеральные правила для тюрем с тем, чтобы прекратить сексуальные нападения и изнасилования заключенных. Министерство юстиции опубликовало эти правила в 2012 году, и они действуют по сей день.

Среди прочего в правилах говорится, что тюремный персонал должен в индивидуальном порядке рассматривать вопрос о распределении заключенных по камерам, а «не просто в зависимости от того, у кого какие гениталии». Правила также требуют учитывать мнение самого заключенного о его или ее безопасности.

Но, как говорят активисты, на практике эти правила не действуют, так как трансгендерных женщин редко отправляют в женские исправительные учреждения, хотя они об этом просят. «От многих женщин-трансов мы слышим, что тюремная администрация, принимая их, спрашивает, есть ли у них пенис, — говорит старший адвокат из фирмы Lambda Legal Ричард Саенц (Richard Saenz). — Так они и решают, где их размещать».

По словам Саенца, его фирма каждый год получает сотни писем и телефонных звонков от находящихся в тюрьмах трансов, которые сообщают о том, как на них совершают нападения, как с ним дурно обращаются, и что они чувствуют себя в постоянной опасности, будучи трансгендерами. «Закон о борьбе с изнасилованиями в тюрьмах применяется недостаточно последовательно, — говорит Хенг-Лехтинен. — Нам нужны более четкие и подробные правила о том, как размещать заключенных, и эти правила надо периодически пересматривать, потому что обстоятельства меняются. Лучше всего, чтобы вопрос о размещении трансов заново рассматривали каждый год. А если нет, то к нему надо возвращаться раз в пять лет».

Министерство юстиции рассказало CNN, что Федеральное бюро тюрем выполняет и претворяет в жизнь стандарты Закона о борьбе с изнасилованиями в тюрьмах, признавая важность того, чтобы заключенные чувствовали себя в безопасности. Согласно действующим правилам, взгляды трансгендера или интерсексуала на его/ее безопасность необходимо строго учитывать, когда Федеральное бюро тюрем решает вопросы о размещении заключенных и составляет планы.

По словам Хенга-Лехтинена, проблемы порой возникают из-за несогласованности правил на федеральном уровне и на уровне штатов, и этим пользуются те, кто игнорирует безопасность трансгендеров.

Dagens Nyheter 03.08.2021 ИноСМИ 25.03.2021 Breitbart 01.10.2019 В частности, путаница существует в наставлении по безопасности трансгендеров, которое администрация Трампа в 2021 году пересмотрела, отменив меры защиты трансгендеров в заключении. Там было правило, гласящее, что администрация при размещении заключенных должна прежде всего учитывать биологический пол. Но при этом не было определения термина «биологический пол», что вызывало путаницу, поскольку стандартного набора медицинских критериев для этого не существует.

Хотя администрация Байдена уверяет, что хочет улучшить качество жизни трансгендерных американцев, она так и не пересмотрела правила из эпохи Трампа и не подготовила новое наставление по безопасности трансгендеров.

«Мы рассчитываем, что администрация Байдена обновит и исправит наставление по безопасности трансгендеров», — говорит Хенг-Лехтинен. По его словам, NCTE тесно сотрудничает и с администрацией, и с Министерством юстиции, чтобы внести такие изменения.

Сейчас Сальседо является главным исполнительным директором и президентом лос-анджелесской организации [email protected] Coalition, которая занимается улучшением условий жизни трансгендеров в Америке. По ее словам, пересмотр наставления —хорошее начало, но этого недостаточно.

«Важнее понять причины, по которым трансгендеры попадают в тюрьму. Из нас делают преступников за то, кто мы есть. Трансгендеры должны получить необходимые ресурсы и поддержку, а не просто выживать, из-за чего многие из нас оказываются за решеткой».

Действия на уровне штатов

Отдельные штаты разрабатывают законы с требованием к руководству исправительных учреждений размещать трансгендеров там, где они чувствуют себя в наибольшей безопасности. В Калифорнии был разработан закон SB 132, который губернатор Гэвин Ньюсом (Gavin Newsom) утвердил в сентябре 2021 года и ввел в действие с 1 января. Закон требует размещать «трансгендерных, небинарных и интерсексуальных людей в исправительных учреждениях для мужчин и женщин в соответствии с их предпочтениями». Там также говорится, что весь персонал исправительных учреждений при обращении к заключенным должен использовать местоимения в правильном роде, а личный обыск проводить в соответствии с их гендерной самоидентификацией.

Однако активисты говорят, что этот закон исполняется неравномерно.

«После выхода на свободу я часто слышу рассказы о нападениях на трансов, о том, как при обыске надзиратели раздевают их догола», — говорит Джонс. Она утверждает, что происходит это по той причине, что трансгендерных женщин до сих пор сажают в мужские тюрьмы, где сотрудниками являются мужчины. «Хотя SB 132 стал теперь законом, исполняется он неправильно. За это надо привлекать к ответственности. Люди до сих пор подвергаются нападениям».

Подружившаяся с Джонс калифорнийский адвокат по защите общественных интересов Дженнифер Ортвейн (Jennifer Orthwein) 11 июня подала судебный иск от имени находящейся в заключении трансгендерной женщины Сии Скайлит (Syiaah Skylit), а также от имени всех заключенных трансгендеров Калифорнии, оказавшихся в похожей ситуации.

«Когда люди начали настаивать на своих правах в соответствии с SB 132, они наткнулись на противодействие, на вызывающие тревогу проволочки, на попытки контролировать их гендерную принадлежность, на опасные слухи и дезинформацию, а также на систематическое публичное разглашение информации о гендерной самоидентификации трансгендерных, небинарных и интерсексуальных людей», — рассказала Ортвейн Си-Эн-Эн.

© AP Photo, Rebecca Boone Заключенные во время прогулки на территории исправительного учреждения штата Айдахо в Куне, штат Айдахо

Калифорнийское управление исправительных наказаний и реабилитации сообщило Си-Эн-Эн: «Управление полно решимости обеспечивать безопасные, гуманные, реабилитирующие и спокойные условия содержания всем направляемым в исправительные учреждения штата трансгендерным, небинарным и интерсексуальным людям. Все просьбы о переводе из камеры в камеру рассматриваются междисциплинарной комиссией в составе руководства управления, профессиональных психологов, психиатров и менеджеров, следящих за исполнением Закона о борьбе с изнасилованиями. Мы также разработали и претворяем в жизнь программу специализированного обучения персонала, чтобы он знал законы и правила нашего управления, а также получал необходимые знания и навыки общения с заключенными трансгендерами».

Согласно судебным документам, «ответчики и Калифорнийское управление исправительных наказаний и реабилитации неоднократно пытали, подвергали сексуальному насилию, угрожали и использовали перцовый газ против 30-летней чернокожей трансгендерной женщины Сии Скайлит, выступающей в качестве истицы». Ортвейн говорит, что Скайлит пыталась покончить с собой и объявляла голодовку.

В тот день, когда был подан иск, а CNN попросила прокомментировать ситуацию, Скайлит было сказано, что ее просьба о переводе удовлетворена, и она будет переведена в ближайшие дни.

«Калифорнийское управление исправительных наказаний и реабилитации не может комментировать предстоящий судебный процесс, а также конкретные просьбы заключенных о переводе. Но опять же, мы вполне серьезно относимся к здоровью и безопасности вверенных нам людей и следим за тем, чтобы каждая просьба тщательно рассматривалась», — заявило управление.

Согласно его информации, из 1 277 заключенных, считающих себя трансгендерами, небинарными или интерсексуальными людьми, 272 подали просьбы о переводе по причине своей гендерной самоидентификации. 265 заявлений поступили от заключенных из мужских тюрем, которые попросили о переводе в женские исправительные учреждения, а семь от людей из женских учреждений, попросившихся в мужские тюрьмы.

33 просьбы были удовлетворены, и 19 заключенных уже переведены, сообщило калифорнийское управление. Оно добавило, что остальные 239 заявлений «рассматриваются».

На улучшение условий содержания трансгендеров, интерсексуалов и небинарных людей направлены и судебные иски, и административные усилия, однако правозащитники заявляют, что жизни людей по-прежнему подвергаются опасности. «Надо действовать без промедлений, — говорит Хенг-Лехтинен. — Эти заключенные трансгендеры страдают».

«Люди должны понять: мы не испытываем иллюзий относительно того, что этот закон сделает тюрьмы безопасными для всех, в том числе, для гендерно-вариативных людей, — говорит Ортвейн. — Мы просто надеемся, что этот закон даст возможность трансгендерным, небинарным и интерсексуальным людям выжить в тюрьме, сохранив психическое и физическое здоровье, насколько это возможно».

Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ.

Как избежать насилия в женской тюрьме

В каждом исправительном учреждении царят свои порядки. Издеваться над заключенными могут как представители администрации, так и сами арестанты. Однако существует общий перечень рекомендаций, позволяющих сделать процесс пребывания в тюрьме более легким:

1. Не следует пререкаться с тюремной администрацией. Сотрудники исправительного учреждения могут провоцировать заключенных, умышленно создавать конфликты. Не следует поддаваться на провокации.
2. Желательно найти компанию. Выжить в тюрьме в одиночку тяжело. Лучше постараться завязать с кем-то из сокамерников дружеские отношения.
3. Не следует отлынивать от труда. Ленивых на зоне не любят.
4. Передачами нужно делиться с сокамерницами. Щедрость в тюрьме приветствуется. Среди заключенных принято делиться.
5. Нельзя показывать слабость характера. Слабых духом не любят ни в мужских, ни в женских тюрьмах.
6. Не следует сотрудничать с администрацией. Если об этом станет известно сокамерницам, они могут сильно избить информатора. Причем некоторые женщины дерутся не хуже мужчин, проявляя излишнюю жестокость.

Таким образом, даже обычные тюремные условия могут стать настоящей пыткой для неподготовленного человека. Причем в некоторых исправительных учреждениях жизнь заключенных может быть поистине адской.

Потеря социальных навыков и боязнь воли

Люди в колонии, по подсчетам экспертов, уже через три-четыре года теряют социальные навыки. Мир очень быстро меняется, поэтому женщине, осужденной даже на небольшой срок, сложнее адаптироваться на свободе. Она становится легкой добычей для мошенников, потому что плохо ориентируется в новом мире.

«Я работаю с женщиной, которая освободилась после восьми лет заключения. Ей непривычно, что сейчас многое можно сделать через интернет. Например, чтобы получить справку, достаточно просто зайти на сайт Госуслуг. Сейчас она учится работать с онлайн-сервисами, которых несколько лет назад еще не существовало. Конечно, для нее это стресс», — рассказывает социальный работник межрегиональной общественной организации «Врачи детям» Елена Ефимова. Отсюда вытекает еще одна проблема — боязнь воли. Она регулярно слышит от освободившихся: «Лучше бы меня вернули обратно. В колонии было легче». Недавно Ефимова предложила подопечной устроиться в приют, так как у нее не было своего жилья, но она отказалась — не захотела снова жить по режиму и правилам. «Эта женщина только-только освободилась. Через месяц-два она может понять, что не умеет обращаться с навалившейся на нее свободой».

Ещё по теме

«С огромным животом, в наручниках, рядом — пять конвоиров». Как рожают и воспитывают детей за решеткой

Одна из основных проблем освобождающихся, по словам соцработника, — потеря самостоятельности. «Заключенные живут не только по режиму, но и по распоряжению: что сказал начальник, то ты и делаешь. Неважно, нужно это или не нужно, совпадает ли с твоим желанием и потребностями — распоряжение есть, и его нужно выполнить. Из-за этой беспомощности на воле человеку приходится очень тяжело. Например, возникают проблемы с трудоустройством. Бывших заключенных и так неохотно берут на работу, а они еще и сами разучились работать по доброй воле — только по приказу».

Эксперты отмечают, что адаптироваться и встать на ноги легче тем женщинам, кого ждут дома. Поэтому очень важна работа с семьей и родственниками заключенных. Но родственники не всегда готовы принять бывшую заключенную, а многие освободившиеся женщины сами не хотят возвращаться в семью. В колонию зачастую попадают женщины из социально неблагополучных категорий, где родственники и их отношение могли подтолкнуть женщину к преступлению. Другие считают, что позорят родных, и предпочитают оставаться на улице и самостоятельно справляться с трудной ситуацией, но, по словам Дворниковой, мало у кого это получается.

«Иногда женщин принимают кризисные центры, работающие с пострадавшими от домашнего насилия, но это не совсем верно. Если на переживших насилие идет агрессия со стороны мужчины, то на заключенную — со стороны государства. Здесь разные психологические проблемы», — добавляет Агафонов.

У многих женщин на момент ареста уже есть дети или они рожают ребенка в колонии. Если у женщины нет регистрации и жилья, социальные службы вместо того, чтобы помочь ей, сразу предлагают отдать ребенка в детдом, отмечает Агафонов. «Ребенок может стать для заключенных женских колоний как позитивным стимулом (желание поскорее выйти по УДО, устроиться на работу, стать финансово независимой), так и новым и очень сложным вызовом, потому что государство может использовать ребенка в качестве инструмента давления на женщину», — подтверждает Дворникова.

У одной из информанток социолога, родившей сына в колонии, не получилось сразу забрать ребенка из детдома: не было своего жилья и денег. Она безуспешно пыталась устроиться на работу и в итоге, чтобы как-то наладить жизнь, стала оказывать секс-услуги. После нескольких лет на улице ее нашли сотрудники НКО, помогли устроиться на работу и вернуть ребенка. Сейчас женщина сама помогает бывшим заключенным. «Сценарии после освобождения бывают разные, но самая распространенная проблема — отсутствие жилья, законченного даже среднего образования и возможности трудоустройства. В такой ситуации возвращать детей очень сложно».