Судебная власть представляет собой одну из форм волеизъявления государства, реализованную через механизм правосудия. Несмотря на то, что она направлена за защиту и восстановление законных прав, свобод и интересов субъектов правоотношений, в некоторых ситуациях суд сам нуждается в правовой защите. Одним из наиболее опасных деяний, направленных на причинение вреда авторитету, чести и достоинству судебной власти, является неуважение к суду.
Далее рассмотрим, в каких нормативных правовых актах неуважение к суду указано в качестве состава преступления, а также последствия, наступающие при указанном правонарушении.
Законодательное закрепление
Согласно статье 297 Уголовного кодекса Российской Федерации (далее — УК РФ), оскорбление участников судебного разбирательства, судьи, присяжного заседателя и иных лиц является неуважением к суду, за которое виновник привлекается к мерам уголовной ответственности.
Появление такой нормы предоставило определенные гарантии защиты интересов правосудия, ведь его эффективность зависит не только от выполнения норм самим судом, но и от того, как с ним взаимодействуют иные субъекты.
Неуважение к суду создает неблагоприятную обстановку, мешающую отправлению правосудия, не позволяющую исследовать обстоятельства полно и всесторонне. Помимо этого, в оскорблении участников судопроизводства усматривается целенаправленное вмешательство, это своеобразный способ оказания давления на судью для затруднения принятия решения по делу или склонения к изменению позиции.
В чем выражается неуважение к суду
Под оскорблением принято понимать уничижение чести и достоинства другого лица, выраженное в неприличной форме. Это оценочная формулировка, которая дает основание широко трактовать категорию применительно к каждому конкретному делу с учетом всех обстоятельств.
В результате судебного толкования, разъяснения судов различных инстанций поведение рассматривается с позиции возможности унизить, нанести моральные страдания, оказать негативное воздействие на ход судопроизводства.
Как уже было сказано, оскорбление проявляется в унижении и неприличности формы его изъявления. Под унижением понимается публичное оглашение негативных качеств (характеристик) лица, подрывающее его авторитет и уважение со стороны окружающих.
Унизить можно как при личном общении, так и в присутствии других лиц. Допускается письменная, устная формы, унижение при помощи жестов и мимики. Особое значение имеет неприличность формы, выражающаяся в использовании циничных, непристойных, грубых жестов и выражений.
Таким образом, неуважение к суду может выражаться в многообразных формах, но все они расцениваются с позиции морали и нравственности общества, свойственного уровня поведения и культуры.
Какая уголовная ответственность может быть применена?
Главная статья, по которой могут привлечь к уголовной ответственности лицо, оскорбившее судью, присяжных заседателей и прочих участников судебного процесса — это 297 УК Российской Федерации. В ней есть две части:
- По второй части привлекаются лица, оскорбившие судей и присяжных заседателей.
- По первой части — за оскорбление иных участников процесса.
Под оскорблением понимают любые действия, целью которых является унижение чести и достоинства лиц.
Обратите внимание! Чтобы привлечь к этой статье, унижение должно быть озвучено в жёсткой форме, которая противоречит всем устойчивым моралям и поведению в обществе.
Неуважение может быть выражено в устной форме, либо же в деяниях, которые не несут последствий для здоровья (пощёчина или плевок).
К уголовной ответственности могут быть привлечены лица и по другой статье, номер 319 УК Российской Федерации. Она подразумевает исправительные работы сроком до одного года.
Присвоение той или иной статьи здесь связано с местом совершения преступления. Если оскорбление было в зале суда или же в ином помещении инстанции, то присваивается статья номер 297 УК Российской Федерации.
Если же унижение произошло в ином месте, то такие деяния классифицируются по 319 статье УК Российской Федерации.
Состав преступления
Анализируя содержание ст. 297 УК с комментариями к ней, непосредственным объектом неуважения к суду является авторитет суда и правильность судопроизводства, а в качестве дополнительного объекта выступает достоинство участников (сторон) разбирательства. Так как объект преступления всегда отражает общественную опасность, стоит отметить, что неуважение к суду негативно влияет на реализацию принципа равенства прав в отношении доказательств, принижает авторитет суда, оказывает дезорганизационное воздействие.
Объективная сторона ст. 297 УК РФ состоит в оскорблении участников процесса, указанных в статье. Обратите внимание на то, что в силу особого статуса участников судопроизводства некоторые оскорбления расцениваются иначе, если бы были применены по отношению к другим лицам (например, слова «дебил», «идиот» и т.д.).
Также судебной практикой установлено, что если в ходе одного и того же процесса различные участники были неоднократно подвержены оскорблениям в течение непродолжительного периода времени, то это квалифицируется в качестве одного состава преступления.
Однако если временные разрывы были продолжительные, например, при отложении и перенесении разбирательства по делу на несколько дней, то тогда подобные действия расцениваются в качестве трех самостоятельных деяний (Постановление Президиума ВС РФ от 21.05.2008 № 120-П08).
Примечание. При установлении, является ли поведение лица оскорбительным для суда, последнему надлежит правильно отличить их от иных действий, также связанных с неуважением к суду, но не направленных на оскорбление участников процесса (неявка по вызову и т.п.). В таких случаях виновное лицо привлекается к административной ответственности в соответствии со статьей 5.61 Кодекса об административных правонарушениях (далее — КоАП РФ) в виде штрафа за неуважение к суду.
Субъект характеризуется следующими признаками:
- вменяемость — это способность лица осознавать фактический характер осуществляемых действий, оценивать общественную опасность последствий;
- достижение возраста 16 лет.
Субъективная сторона выражается в наличии исключительного прямого умысла, когда виновное лицо осознает общественную опасность своих действий, желает совершить их и достичь негативного результата.
Квалифицирующие признаки
Квалифицирующим признаком статьи 297 УК РФ является оскорбление судьи, присяжного заседателя или иного лица, участвующего в отправлении правосудия, то есть должностных лиц, непосредственно занятых судопроизводством. Приговор по ч. 2 ст. 297 УК РФ является более жесткой мерой уголовной ответственности.
Подсудность
В силу прямых указаний закона преступление, предусмотренное ст. 297 УК РФ, относится по подсудности к районным судам общей юрисдикции. Иски подаются в общем порядке.
О безусловной необходимости проявления уважения к Суду… Всеми
Данная статья родилась из необходимости каким-то образом очистить навязываемый мне маргинальный статус и, вместе с тем показать, что человек грамотный и образованный (не путать термин «образованность» с образованием») может быть вполне юридически подкованным и понимать не хуже профессионала, что российская юстиция в ее высшем понимании и есть та самая русская национальная идея, которую так безуспешно ищут. Потому как Justice в переводе — Справедливость. Но, к сожалению лишь в переводе, и лишь в идеале. Еще Макиавелли говорил, что люди ошибаются, но народ – никогда. Как представитель народа, не стремящийся впрочем его «представлять» я и буду говорить. Благо дело кое-какой опыт у меня для этого есть.
Нужно ли уважать Суд? Вне всякого сомнения! Суд это не просто орган государственной власти, исходя из Конституции России и любой другой страны, Суд является также важнейшим саморегулятором общества. Общество делегировало своим представителям законодательные функции по созданию Законов, приемлемых для данного общества, а суду – право разрешать существующие споры в определенном Законом порядке.
Все, вне зависимости от воспитания и базовых знаний в конце концов приходят к выводу, что Суд это нечто, призваное вершить Справедливость. А раз так, то Суд необходимо уважать!
Но посмотрим что есть Суд исходя из Законов нашей страны и нашего же богатого опыта. Является ли Особая тройка НКВД СССР судом? Нет! Это чисто карательный орган, в котором данный «внесудебный суд» «рассматривал дела» в составе начальника областного УНКВД, секретаря обкома и прокурора области. Ни стороны защиты, ни обвиняемого в «процессе» не было — одно «следствие», председательствующее в «суде», «обвинение» в качестве правого пристяжного и «классовая целесообразность» вместо левого. Хотя видимость законности была – приказ об учреждении «троек» подписанный членом правительства, наркомом внутренних дел Ежовым, одобренный Политбюро ЦК ВКП(б). После Особых троек существовало Особое совещание при НКВД СССР, такой же внесудебный, но видимо-законный орган. Наконец и у нас пришли к выводу что «велосипед» изобретать не надо и в мире существует хорошо себя зарекомендовавшие и подходяшие для нас правовые системы. СССР худо ли бедно ли, но вернулся в правовое поле романо-германской правовой семьи.
Хорошо ли это? На мой взгляд – замечательно! Я сторонник Римского права, хотя отдаю должное уважение и Англосаксонскому. Опять же в стране у нас принято оно, Средиземноморское. Так пусть так и будет. Для меня, как необразованного представителя «от сохи» все понятно: есть Закон, плох он или хорош, но Dura Lex, sed Lex – его надо исполнять, причем исполнять всем и неукоснительно! На самом деле, как только мы приходим к столь замечательному выводу, все становится на свои места. Разделение властей! Граждане из лучших своих представителей выбирают законодательную власть и, в идеале, «законовзятельную» — бишь исполнительную и законоприменительную – бишь судебную. При этом у нас, в России, есть замечательный орган внутри судебной системы – «законотолковательный» он же Конституционный Суд.
Все! Довольные граждане хлопают в ладоши и счастливыми расходятся по домам! В стране наступило Щасте! Общество конституционными методами, через всеобщие выборы и независимую судебную власть саморегулируется. Если кто-то недопонимает, что Права и Свободы Человека и Гражданина заканчиваются там, где начинаются Права и Свободы Другого Человека и Гражданина, наш самый гуманный Суд в мире разъясняет и устраняет имеющиеся противоречия.
Я полагаю, к примеру, что гражданин Пупкин мешает мне и обществу. Исходя из этого своего понимания, я беру винтовку и выпускаю гражданину Пупкину мозги наружу. А сам гражданин Пупкин, надо думать, полагал обратное, но я взвел курок и нажал на спусковой крючок раньше. Наш замечательный Суд устанавливает истину и признает, что я вовремя грохнул Пупкина, так как действовал в целях самозащиты или напротив, хладнокровно спланировал и уничтожил полезного члена общества. В одном случае все, и я в том числе расходимся по домам, во втором моим домом на долгие годы станет тюремная камера и лагерный барак. Но так как мы живем в правовом государстве (ч.1 ст. 1 Конституции РФ) и перед законом и судом все равны (ч. 1 ст. 19 Конституции РФ), Суд в этом случае будут представлять: От имени потерпевшего и государства –прокурор, от имени меня – я сам и мой защитник, а председательствовать в процессе будет Его Честь, достопочтенный судья Сутькин. Сторона обвинения будет доказывать одно, сторона защиты ничего доказывать не будет — ей это по статусу не нужно, и она будет доводить до сведения Его Чести, насколько прокурор, как равная Стороне защиты Сторона, не прав, не последователен и насколько его доводы не основаны на Законе. Если Его Честь, достопочтенный судья Сутькин правильно ухватил суть, если его мнение, выраженное в строках постановленного им приговора основывается на правильном применении Закона, значит он постановит мотивированный, обоснованный и Законный приговор, который никто не сможет оспорить ни во второй инстанции, ни в надзоре, ни в ЕСПЧ!
Вот так мы, мало-помалу, подошли к главному! К Уважению к Суду, ака, Respect for Court!
Если мы где-то прочтем, что некий индивидуум сказал буквально следующее: «суд – эталон дебилизма или преступного небрежения Законами», что мы скажем по его поводу? Только одно – это сказал безусловно больной на голову человек! Даже в тюрьмах и лагерях, даже самые отрицательные, с выколотой розой ветров на коленях и витым СС-м погоном на плече «отрицалы», такого никогда не скажут. «Отрицалы» отрицают все, но по-порядку: «ментов» — сотрудников УФСИН и полиции, прокуроров, любую государственную власть, женщин, семью. В их «иерархии» неуважение к суду, как таковому находится так далеко, что не озвучивается. «Порядочный вор» существует для того, чтобы сесть, он и на волю выходит, чтобы вернуться, а возвращает его — судья. Поэтому «по понятиям», убийство не есть хорошо, грех. Но убийство «мента» или прокурора – доблесть (если это не вредит «общему» – в той философии и я не силен, куда уж вам). Но за убийство судьи последует жестокий «спрос» – своего рода «суд по-понятиям». Впрочем украсть у судьи – высший пилотаж и история такой кражи навсегда войдет в тюремный фольклор.
Итак, сказавший это – не дружит с головой, соответственно все последующие его «выводы» суть – заумствование бедняги, у которого и ума-то никакого нет!
А что если фраза была изначально другой?! А что если в первоисточнике она выглядела так: «Личное наблюдение таково: если я всегда и везде говорил, что Амурский областной суд – эталон дебилизма или преступного небрежения Законами, то теперь считаю, что Краснодарский краевой в соревновании по «бросанию карликов на дальность» далеко его превзошел». А если ко всему прочему запись предворяла вопрос к сообществу юристов примерно такого содержания: «Господа! Как понять высокий суд, некоторые члены которого являются к тому же учеными-юристами, если они, в нарушение всех и всяческих процессуальных норм не удаляются в совещательную комнату, не выносят определений по заявленному им и прокурору отводу, ведут «процесс» как приснопамятная «тройка НКВД», а не как Суд в Правовом Государстве. Является ли сие театрализованное действо судом?».
Логика подсказывает, что в этом случае некий ошарашенный гражданин страны, которая декларирует свое плавание в правовом пространстве романо-германской правовой семьи воспрошает у своих, быть может более грамотных коллег, как быть в такой ситуации? Из более развернутой и мыслеоформленной цитаты следует, что данный гражданин имеет представление о конкретном Амурском областном суде, который по его (вполне может статься авторитетному) мнению, есть эталон дебилизма или преступного небрежения законами. Но, опять же по его частному мнениюКраснодарский краевой суд при проверке в «Международной палате правовых мер и весов», если бы таковая существовала, был бы с большим основанием принят за таковой эталон. А далее сей «непорядочный гражданин» приводит более чем конкретные примеры.
Сделаем лирическое отступление. Общеизвестно, что тот неразумный гражданин – я. Общепонятно, что речь идет о суде, коей представляли заместитель председателя суда, д.ю.н. профессор, Николайчук Игорь Анатольевич, председатель коллегии по уголовным делам, к.ю.н. Загудаев Юрий Николаевич, и опытный судья Колесников Николай Васильевич. Многочисленное юридическое сообщество, из числа следящих за делом судьи Новикова, понимают, что краснодарский краевой суд сам загнал себя в рамки, из которых ему же сложно выйти – тут естественно речь идет не о рамках Закона. Общепонятно, что существует некое «подводное течение» в результате которого «процесс» идет не только в рамках собственно уголовного Процесса (большая буква дадена авансом), но вне рамок судебного Процесса, до и после оного, хотя впрочем в том же, самом большом в Европе здании, занимаемом судом.
Тем самым «подводным течением» выступает другой ученый-юрист – председатель следственного комитета РФ, генерал-полковник юстиции, д.ю.н., профессор Бастрыкин Александр Иванович. Краснодарский краевой суд, представляя де-факто самое себя в «суде» (в отсутствии процессуально-законного судебного процесса, я настаиваю на заключении понятия в кавычки) поставил себя перед выбором: или вынести законное определение, с учетом представленных и исследованных доказательств, или незаконное, но такое, какое понравится профессору, коего поставил на должность доцент, любящий бадминтон, айпод и твиттер. Для «суда» любой вариант был однозначно проигрышный и «суд» вынес определение, которое может быть понравится другу любителя бадминтона, айпода и твиттера. Но…
Возвратимся к правовым семьям.В УПК РФ хоть и в усеченном виде вошел некий рудимент англосаксонской правовой культуры. На основании ч. 4 ст. 29 УПК РФ суд вправе вынести частное определение, а на основании ст. 7 УПК РФ, усмотрев коллизию права может вообще приостановить рассмотрение по делу до тех пор, пока заключение по Закону, подлежащем применению в данном конкретном деле не даст Конституционный Суд.
Вначале защитник Никитенко, заявив о том, что его подзащитный снимает с себя добровольно взятые им на себя обязательства по соблюдению подписки о невыезде, указывает на некие разночтения и неопределенность в национальном уголовно-процессуальном законодательстве и предлагает суду замечательный выход – приостановить производство по делу до рассмотрения конституционности подлежащих применению Законов в данном деле в Конституционном Суде. Потом он же заявляет отвод прокурору, в котором вновь указывает на некую правовую коллизию, противоречащую на его взгляд, единственному закону Прямого Действия в том числе и в самом Основном Законе (определение устаревшее, но верное). Невооруженным глазом видно, что «суду» отсрочка вынесения решения столь же полезна, сколь, по мнению следствия – стороне защиты. Опять же есть Закон, который раз и навсегда, вплоть до его отмены, устанавливает, что на основании статей 7, 65, 66 и 256 УПК РФ заявляемый отвод рассматривается Судом после выяснения мнения Сторон с удалением в совещательную комнату. Если «суд», проявляя неуважение, а после того как Сторона особо указала на необходимость строгого следования процессуальным нормам, и презрение к Закону, оставил заявленное уведомление без внимания, а заявленный отвод без рассмотрения, является ли таковой «суд» Судом в высоком понимании этого слова? На мой взгляд нет. Простим мне мою наглость – я, быть может, правовой нигилист и правовой же бездарь.
Но следом с прекраснейшей и исключительно грамотной, основанной на материалах дела и нормах Закона выступает правовой гений – адвокат Сергей Александрович Гуров, который вновь указывает на глобальную правовую коллизию, которую хотя и допустимо рассмотреть настоящим составом суда, но, в интересах всего судейского сообщества РФ, полезней направить в орган конституционного судебного контроля для разъяснений правил правоприменения.
Вместе с тем, а мы не зря вновь и вновь возвращаемся к «поганым англосаксам», указанный «суд», каковой, опять же по моему нигилистически-неюридическому мнению таковым себя не показал, мог на основании все той же части 4 ст. 29 УПК РФ вынести частное определение о том, что «если нельзя, но очень хочется, тогда можно!». Для пущего эффекта можно присовокупить услужливую латынь! Dominus et deus noster sic fueri iubet — так повелевает наш господин и бог! То есть, если ни один довод обвинения, требовавшего закрыть судью Новикова Дмитрия Владимировича в очередной раз в СИЗО не нашел в Суде своего объективного подтверждения, но «суд» не может пойти против просьбы тАкого человека как председатель, профессор, доктор наук и, к тому же друг Самого Гаранта, тогда МОЖНО СЛЕДОВАТЬ Руководящей и Направляющей Роли. Чьей роли надо конечно придумать… И вот ведь что примечательно: при вынесении такого рода не основанного на Законе, но мотивированного и обоснованного Руководящей и Направляющей Ролью, определения, Президиуму Верховного Суда при очередном обобщении судебной и «судебной» практики (еще одному рудименту «поганой англосаксонщины») не составит особого труда изобрести подзаконный акт, который наверняка позже обретет силу закона.
В этом случае для дураков можно говорить, что незнание законов не освобождает от ответственности, но люди умные будут знать наверняка: «чемодан-вокзал-Европа» для здоровья пользительней, чем «вещмешок-вагонзак-родные заснеженные просторы из-за колючки» и лишних иллюзий насчет ПравоСудия питать не будут.
Так как мой виртуальный оппонент посетовал на то, что я де «шакалю за спиной», а объем статьи уже перешел удобочитаемый размер, остальное, из собственного, и не относящегося к данному описанию, опыта, включим во вторую часть.
Но для проформы, резюмируем: суд не может считаться Судом и требовать уважения к себе, если он, не следует установленным законодателем, т.е. Народом, процессуальным нормам. Если процесс идет вне прописанных законных процедур, такой процесс не может называться судебным процессом, а судья или состав суда – Судом.
Суд – не театр! Сценариста и режиссера в нем нет. Есть – умудренный опытом и вооруженный Законом Зритель – Председательствующий. Если «спектакль» особо интересен, тогда Зрителей может быть до 13 человек, плюс галерка (Председательствующий, 12 основных и запасные Присяжные). Но без Действующих Лиц и Исполнителей – Сторон в Деле, Суд существовать не может! Даже если у нас «моноспектакль», всегда есть другая Сторона и Закон. Но если некто, облачившийся в мантию Зрителя не понимает Законов жанра, он подлежит освистанию. И что поделать, публичному освистанию – ведь суд у нас, за крайне редким исключением, открыт! И только для Главного Зрителя, который в мантии, происходящее на сцене – Суд, для него «играют» Стороны. Но если для публики все это действо Театр, такова се ля ви! Сегодня се ля Вы, а завтра се ля Вас! Если «Трибун» или сам «Император» не уважает плебс… победа все равно будет за плебсом. Краснодар. Продолжение следует
Трудности доказывания
К сожалению, в практике судов по вынесению приговоров согласно статье 297 УК РФ возникает немало проблем, связанных с доказательной базой. Нередко судья, сталкивающийся с оскорблениями участников процесса, сознательно игнорирует и не инициирует разбирательство, так как это требует немалых временных затрат, приводит к затягиванию рассмотрения дела.
Также функция по обеспечению порядка возложена на судебных приставов, но зачастую они не обладают необходимым уровнем правовой культуры и не знают, что нужно делать в таких ситуациях в силу недостаточной методической подготовки.
Другим затруднением является привлечение экспертов-лингвистов, способных провести качественную лингвистическую экспертизу и установить, имел ли место факт оскорбления. Особую роль играет отсутствие при многих экспертных центрах необходимых специалистов, а если они и есть в штате, то редко обладают нужной компетенцией и квалификацией и не способны объективно оценить высказывания.
Доказать факт оскорбления можно также при помощи протокола судебного заседания, однако и здесь не совсем ясна законодательная позиция. Согласно определению Судебной коллегии по уголовным делам в процессуальных документах, к которым и относится протокол судебного заседания, употребление ненормативной лексики недопустимо.
Выходом из сложившейся ситуации является замена на слова в допустимой форме, а также замена отдельных букв части слова многоточием для передачи общего смысла высказывания.
Очевидно, что в таком преступлении крайне высока этическая роль судьи. По мнению Европейского суда по правам человека, деятельность судьи подчинена принципу сдержанности, что не позволяет ему в полной мере реагировать на происходящее. Кроме этого, необходимо выяснить, насколько оскорбления мешали судебному процессу и препятствовали вынесению судьей справедливого и независимого решения.
Неуважение к суду в иных нормативных правовых актах
Помимо УПК РФ, неуважение к суду является составом правонарушения согласно нормам АПК РФ, ГПК и КоАП РФ.
Как уже было указано выше, оскорбление в соответствии со ст. 5.61 КоАП РФ наказывается штрафом, а согласно ст. 17.3 КоАП РФ, неуважение к суду и ненадлежащее исполнение обязанностей, выраженные в неисполнении распоряжения судьи или судебного пристава по обеспечению установленного порядка деятельности судов, также влечет наложение штрафа или применение административного ареста.
Здесь стоит обратить внимание на смысл ст. 17.3, так как она включает в себя не только оскорбление как фактор, нарушающий установленный порядок судопроизводства, но и иные противоправные действия. Например, по этой статье к ответственности привлекается адвокат за неуважение к суду.
В арбитражном процессе ответственность в виде судебного штрафа за проявление неуважения установлена ч. 5 ст. 119 АПК РФ, если в конкретном случае лицо не подлежит привлечению к уголовной ответственности.
В гражданском процессе в ст. 159 ГПК РФ достаточно подробно раскрывается порядок реализации мер, применяемых к нарушителям порядка: сперва объявляется предупреждение, при повторном нарушении допускается удаление из зала судебного заседания на основании вынесенного определения, далее виновное лицо привлекается к штрафу.
Меры за оскорбление судьи
За оскорбление судьи лицо привлекается к уголовной ответственности по статье номер 297 части 2 УК Российской Федерации:
- Или штраф в размере до 200000 рублей (или в размере заработной платы виновного лица до полутора лет).
- Или обязательные работы до 480 часов.
- Или исправительные работы до двух лет.
- Или арест до шести месяцев.
Важно! Состав этого преступления нужно отличать от преступления по статье номер 298 часть 1. Она указывает на ответственность лица за клевету в адрес судьи или других должностных лиц.
Судебная практика
Иски о неуважении к суду от общего числа рассматриваемых судами дел составляют крайне малый процент. Наиболее «яркими» делами являются:
- Постановление Улаганского районного суда (Республика Алтай) от 25.12.2014 г. № 5-711/2014 (ссылка на этот акт),
- Определение Верховного Суда РФ от 14.09.2011 г. № 16-011-45 (ссылка),
- Апелляционное определение Верховного Суда РФ от 18.04.2013 г. № 43-АПУ13-1 (еще ссылка на судебное решение) .
По указанным делам судами сделаны выводы о том, что противоправные действия в отношении иных лиц, не имеющих статус судьи, также нарушают установленный законом порядок осуществления правосудия, создают обстановку нервозности в зале суда и подрывают авторитет судьи.
Также практика указывает на то, что оскорбления, высказанные при использовании систем видеоконференц-связи, также учитываются, то есть неважно, в какой форме выражалось неуважение.
